Николай Цыкаленко: «Каждому воздаётся по заслугам»

Крупный магазин в центре города Бирюч. Люди заходят в него, берут корзиночки и отправляются по залу за покупками. Выбрав, что нужно, подходят к кассе.

Вот пожилая женщина расплачивается за покупки. Молча. Лицо сердитое, недовольное. Освободив корзину, она понесла её туда, где брала, небрежно бросила её. За ней к кассиру подошла молодая женщина с мальчиком лет пяти-шести. Переложила покупки из корзины на прилавок и попросила сына отнести её. Тот подошёл к месту, куда только что бросила корзину пожилая женщина, поправил её и аккуратно положил свою. И, довольный, с улыбочкой, отправился к маме, на лице которой тоже приятно искрились глаза. Невольно подумалось, сын бы той пожилой женщины вряд ли поступил так. Всё зависит от уровня воспитания. Нет сомнения в том, что мама малыша везде и во всём показывает достойный пример. А у этого мальчика, как в известной сказке, когда он вырастет, пойдут свои дети. Такие же внимательные, культурные. Иначе просто быть не может.

Следующий пример. Пара, муж и жена, лет тридцати пяти-сорока загрузила тележку продуктами. И покатили её из магазина к автомобилю, стоявшему поодаль. Выгрузили поклажу в салон автомобиля, а тележку… запихнули в багажник.

— Куда же вы её? – спросил я.

— Дома пригодится, – с усмешкой ответил мужчина – и нажал на газ.

Вспомнилось, как сетовали работники магазина, когда я однажды поинтересовался у них, почему так мало корзин.

— Воруют, – ответили они.

— Но ведь все же на виду…

— Разве за всеми уследишь, – развели руками. – Воруют всё. Даже продукты.

Не могу представить себе человека, запихивающего за пазуху или ещё куда‑нибудь, к примеру, кусок колбасы. Уж если он не застрянет в горле, то всё равно на пользу не пойдёт.

Ещё картинка. Направляюсь к лотку с яблоками. Передо мной к нему подошёл мужчина средних лет. Кашляет, сморкается и… запускает руки в лоток. Глубоко. Выбирает, какие лучше. Снова сморкается и опять лезет руками в лоток. При виде такой картины мне расхотелось покупать яблоки.

В этой связи вспоминается происходившее нечто подобное в одном из сёл. Жил там один мужчина (назовём его дядей Петей), и было у него два сына. Дядя Петя тоже был нечист на руку. Любил прихватить чужое. Не только тащил с колхозной нивы – свёклу, морковку и многое другое, но и частенько заглядывал в чужие сараи, а то и норовил проникнуть в дом, если замечал, что там нет хозяев. Брал всё, что подворачивалось под руку, не гребовал ничем. Стыдили его сельчане, предупреждали, что это добром не кончится, мол, покарает Всевышний.

— А, пустое всё это, – отмахивался дядя Петя. – Вашему Богу за всем не уследить. Да и подумаешь, прихватил я какую вещь – эка беда. За такое не наказывают.

Но проходит, однако, время, и вдруг у дяди Пети стали скрючиваться пальцы на руках. Сгибаются и не разгибаются.

— Вот видишь, наказывает тебя всё‑таки Всевышний, – заметили селяне. – Он всё видит.

Ничего не ответил дядя Петя. Молча отправился в больницу. Там ему понавыписывали всяких лекарств. На огромную сумму. Но, увы, они не помогли.

— К бабкам обратись, – посоветовал кто‑то.

Обратился к ним – толку никакого. Ещё больше скрючивает. И боль такая, что ночь кажется годом. Порой от боли до утра глаз сомкнуть не может.

Но это ещё не вся беда. Пагубную привычку брать чужое унаследовали его сыновья, Витя и Митя. Витя куда‑то уехал в дальние края, и поговаривают, что там угодил в тюрьму. За воровство. А Митя проживает рядом с отцом. И тоже прибирает к рукам всё, что, говоря образно, плохо лежит. Пытался его остановить отец. Это когда сильно занемог. Мол, сынок, не тронь чужого, не бери грех на душу. А Митя отвечает:

— Так ты же, батя, сам всё волок.

— И видишь, что со мной стало, – показывает дядя Петя скрюченные пальцы. – Ложку ко рту поднести не могу. Так что живи по совести.

— Поздно, – говорит сын, – жить по совести. Надо было раньше об этом думать. Мы же, дорогой, у тебя всему учились, брали пример. А ты сам знаешь, что плохое быстро постигается, а вот встать на правильный путь после всего этого непросто. Очень непросто. Въелась эта привычка в кровь, и теперь с ней нет никакого сладу.

А спустя какое‑то время Мити не стало. Неожиданно заболел. Да так, что не смогли довезти до больницы. А следом за ним отправился и отец. Не знаю, Всевышний его покарал или ещё кто. Знаю лишь одно, что на земле ничто не проходит бесследно. Каждому воздаётся по заслугам.

P.S. На похороны дяди Пети приехал Витя. Постаревший, согбенный, словно ему не шесть десятков лет, а все сто, а то и того больше. Знать, и по нему прошлась хорошей палкой судьбинушка.