Агроном по призванию. Николай Сапрунов посвятил жизнь работе на земле

На редкость сухим было то лето. Хлеб вышел хорошим, и жатва оборачивалась истинно праздником. Были рекорды, поздравления, премии.

Председатель колхоза Александр Фёдорович Монин то и дело останавливал машину на кромке поля, вылезал из неё, тряс замасленные руки комбайнёров, шофёров и всегда при этом громко говорил, кивая в сторону ещё не убранных массивов:

— Экое золото!

«Свободный» диплом

Молодой агроном хозяйства Николай Сапрунов внешне тоже выглядел весёлым, но по лицу чувствовалось: радуется он как бы через силу, словно знает что‑то тревожное, но не говорит о нём никому, чтобы не портить праздник щедрого урожая.

Радуясь хлебу сегодняшнему, он с беспокойством думал о хлебе завтрашнем. Заканчивал бег август, а дождей – кот наплакал. Без них хлеб убирался скоро, но сухая погода грозила обернуться бедой – оставить землю ненасыщенной. Бесснежная зима, а именно такой её обещали синоптики, довершила бы начатое сушью лето. Правда, ещё оставалась маленькая надежда на сентябрь и октябрь.

Понять Николая Сапрунова можно было. Это шла его первая трудовая жатва в должности главного агронома, в далёком 1977 году. Два с половиной года назад нижнепокровский парень окончил Воронежский сельскохозяйственный институт, отдал свой воинский долг в далёкой Венгрии, а теперь породнился с землёй, знакомой с детства. Жизнь же могла сложиться по‑другому. Николай хорошо учился в вузе. Мог бы и красный диплом получить. Средний бал «вышел» – 4,75. Он и позволил обзавестись «свободным» свидетельством об окончании учебного заведения.

Здесь моя деревня…

Не стал выпускник искать счастье на стороне. Уж больно нравились ему родные просторы. Чего стоила одна река. Чистая, местами глубоководная. В детстве Николай пропадал с местными мальчуганами на ней, частенько с удочкой. Как можно было оставить такие чудесные места? Эти чувства и привели Сапрунова к председателю Александру Фёдоровичу Монину – участнику Великой Отечественной войны, умному и грамотному руководителю, который хорошо знал Николая с детства. Разговор был коротким. В трудовой книжке появилась первая запись: «Принят агрономом-семеноводом…». Агрономическую службу в то время возглавлял Василий Алексеевич Поданёв. Знающий специалист, отдавший земле всю свою жизнь, уважаемый в хлеборобской семье человек.

Помнится, почти полдня ходили мы с Николаем Сапруновым по пшеничному полю, на котором механизаторы внедряли ипатовский метод уборки.

Николай Петрович тогда сильно волновался. Он часто приседал на корточки, отыскивал в стерне «потери», а найдя пару-другую колосьев, останавливал агрегат и строго приказывал комбайнёрам:

— Ещё подтяните деки…

Наконец, дело пошло на лад, и повеселевший агроном позволил себе отдохнуть. Меня удивил широкий диапазон технических знаний Сапрунова, и я прямо сказал ему об этом. Заметно смутился, но рассказывать о себе не стал. Видно, не очень любит похвалу.

И в последующем я десятки раз убеждался в этом, какую бы должность не занимал Николай Петрович. Унаследовал эту черту характера Сапрунов у своего первого в жизни руководителя, особо подчеркну, талантливого Александра Фёдоровича Монина. Каждый раз, посещая своих бывших коллег по работе, молодое поколение специалистов в конторе агрокомбината в селе Сорокино, Николай Петрович непременно останавливается у бюста этого прекрасного человека, человека с непререкаемым авторитетом.

— В нём – беспокойном, решительном хозяине, – говорил Николай Сапрунов, – было выкристаллизовано то лучшее, что заложено в большинстве жителей села: любовь к людям, к родной земле. Когда заходит разговор о Монине, почти все высказывают такие его черты, как скромность, заботливое отношение к человеку труда.

И это совершенно справедливо. У него скромно был обставлен кабинет, он никогда не щеголял одеждой. По большим праздникам садился за руль «Волги», предпочитал голубенький УАЗ-469.

Школа Монина

Особой повседневной заботой Монина было воспитание единомышленников, чтобы на решающих участках производства стояли люди компетентные, инициативные, обладающие организаторскими способностями. Таким был и Николай Сапрунов, ставший главным агрономом хозяйства. Александр Фёдорович увидел в нём грамотного и толкового специалиста, который дневал и ночевал, стараясь «двигать» новое, передовое в родном хозяйстве. Потому‑то большинство районных семинаров по земледелию проводились именно в колхозе имени Дзержинского. Самой трудоёмкой, но и самой доходной культурой, была сахарная свёкла. Всем миром формировали густоту насаждений. Однако не всегда удавалось уложиться в оптимальные сроки. Вот и задумался Николай Петрович. Прежде не волновались, что рядки данной культуры по всходам смотрелись как «щётка». Семян не жалели. Благо женских рук хватало. В колхозе два агронома занимались земледелием, условно они поделили свои производственные подразделения. Главный – шефствовал над Сорокинской бригадой, а юный Николай, так его величали односельчане – над Нижнепокровской. Жалко становилось вчерашнему студенту смотреть на мать, возвращавшуюся со свекловичной плантации. Усталость одолевала её, как и подруг по полю. Задумал Николай в Нижней Покровке провестисев разреженным способом – по 5–6 всхожих семян на погонном метре. Главный агроном не поддержал его инициативу, а вот председателя удалось убедить. В Сорокино же на погонном метре разместили по 50 клубочков. Практически все «вскочили», рядочки оказались на самом деле, как «щётка». В Нижней Покровке, наоборот, в тот момент просматривались пунктирно. Вполне понятно, 50 растений на погонном метре или в десять раз меньше. Заволновался председатель Александр Фёдорович Монин, побывав на свекловичной плантации, а встретив на ней Николая Сапрунова, бросил в сердцах:

— Передоверил я тебе, растения ищут друг друга. Учись у Василия Алексеевича. Любо смотреть на посевы в Сорокино. Ну, ладно «ныть». Может пересеем, сроки не ушли?

На том и расстались. Николай Петрович понимал, коль Александр Фёдорович произнёс слово «ныть», то несдобровать. Оно было у него самым бранным. Об этом знали все сельчане. Других в его лексиконе не было.

Где‑то через неделю прошёл обильный дождь. «Заиграли» рядки сахарной свёклы в Нижней Покровке, да и Александр Фёдорович отказалсяот своей задумки о её пересеве. На погонном метре, словно тычинки, красовались по 5–6 развитых растений. Всхожесть семян оказалась идеальной. Экономисты же, как говорится, губы «надули». Нижнепокровскиесвекловичницы формировали густоту насаждений почти на 0,5 га в день, а сорокинские – в три раза меньше. Отсюда и «ножницы» в зарплате.

Нижнепокровцы убедились в преимуществе нововведения Николая Сапрунова. Сорокинский же свекловод Фёдор Степанович Худобин встретил его в штыки. Было это уже следующей весной, да и Сапрунов обрёл должность главного агронома. Опытный механизатор наотрез отказался вести сев сахарной свёклы разреженным способом. А тут, как на грех, хозяйству достались семена мелкой фракции.

— Не буду сеять данными «клопами», да ещё по 5–6 на метре, что мне люди скажут, – кричал на весь отряд Худобин. – Ты, Николай, книжек начитался, а жизни не знаешь.

Вгорячах бросил шапку на землю, потоптался по ней ногами. Сапрунов переглянулся с бригадиром тракторной бригады Иваном ЕмельяновичемХудобиным, и они отошли в сторону. Решили, что дальнейшую беседу со знатным свекловодом продолжит его непосредственный руководитель, которому удалось все‑таки убедить его приступить к севу. Когда появились всходы, Фёдор Степанович сам не мог нарадоваться ими. При встрече с Николаем Сапруновым не мог промолчать:

— Прости, Николай Петрович, за ту нашу перебранку. Смотри, какая плантация, как на картинке.

Они крепко пожали друг другу руки, а осень одарила щедрым урожаем.

— С того дня, – говорил Сапрунов, – в глазах Худобина я стал не Николаем, а Николаем Петровичем.

И не только в его.Возьмём другую ситуацию.

На морковной плантации молодому агроному пришлось пойти на конфликт со специалистами «Сортсемовощи». Семеноводством данной культуры занимались в хозяйстве. Заказчиком выступала вышеуказанная организация, специалисты которой жёстко контролировали технологический процесс от сева до закладки маточникови в последствии от их высадки до сбора семян. В посёлке Бирюч вели их подработку. И везде – ручной труд. Стандарт закладывания маточников порой сложно было соблюсти. Как и сахарную свёклу, высевали по типу «щётки». Потому и получали порой «хвосты», а не ядрёную морковь.

— В тот год, – рассказывал Николай Сапрунов, – «щётка» оказалась очень щетинистой. Как быть? На свой страх и риск, не посоветовавшись с председателем, решил пустить поперёк рядков дисковый лущильник ЛДГ-5, установив минимальный угол атаки дисков. На мой взгляд, хорошо получилось. И откуда возьмись, на поле приехал агроном «Сортсемовощи». Что было?..

Работы приостановили, составили соответствующий акт, председатель с ним согласился. Пригрозили, что направят его в комитет народного контроля. Но оказалось, что за два часа до прибытия «контролёра», на морковной плантации побывал Александр Монин, которому понравилось «новшество» агронома. Об этом мудрый руководитель промолчал в присутствии представителя «Сортсемовощи», но как только тот покинул здание правления колхоза, дал добро Сапрунову на продолжение начатой работы. Через дней десять растения было не узнать. В «Сортсемовощи» тому акту не дали «хода». А вот при закладке её агроном не мог налюбоваться корнеплодами и на радость Сапрунову попросил у того их авоську.

Многое перепробовали в Сорокино и Нижней Покровке. Тот же льговский метод выращивания сахарной свёклы, прореживание её посевов обыкновенными боронами, приварив к их зубьям жатвенные сегменты. Внедрялась почвозащитная обработка земли, чтобы оградить предрасположенные к водной и ветровой эрозии земельные участки. Их «посадили» в клетки. Многим механизаторам они не нравились, сократились гоны. Теперь же радуются зелёными насаждениями, ставшими преградой на пути деградации земли. Сорокинцы и нижнепокровцы были пионерами в работе по внедрению интенсивной системы возделывания озимой пшеницы, её перспективный сорт «Мироновская 808» появился именно в колхозе имени Дзержинского. Сапрунова выручил однокурсник из Воронежской области. А где круглогодично работал отряд плодородия? В Сорокино. «Раздавали» органику, как говорится, не всем сёстрам по серьгам, а заправляли поля основательно – по 100 тонн на гектар. Преимущественно участки, идущие под озимую пшеницу.

Да разве обо всём расскажешь, что пришлось внедрять в производство молодому агроному. Его инициатива и настойчивость, основательные знания были замечены. Николаю Сапрунову было поручено возглавить агрономическую службу района. Девять лет было отдано ей. Предлагалось и кресло главного агронома области. Николай Петрович, сославшись на преклонный возраст матери Натальи Карповны, отдавшей практически всю свою трудовую жизнь свекловичной плантации, дал отказ, остался верен своей малой родине.

Знаний не «отобрали»

Однако в жизни всякое случается. Часто бывает, когда твои глубокие знания, убеждения в справедливости, несгибаемость, не преклонение перед вышестоящим чиновником, оппонентность оборачиваются против компетентности и чувства личного достоинства специалиста, не отступающего от того, что считается правдой. Такое произошло и с Николаем Сапруновым. Не по нутру по знаниям и принципиальности он пришёлся первому должностному лицу района. Его просто «сослали» в колхоз «Большевик, но знаний у него не смогли отобрать. Наоборот, он ещё сильнее полюбил землю и по сей день благодарен тогдашнему его председателю Алексею ДемьяновичуНефёдову, доверившему опальному, но грамотному специалисту земли своего хозяйства и впоследствии рекомендовавшему Николая Петровича на должность председателя колхоза «Восход». Однако здоровье не позволило ему пребывать в ней длительное время. Об этом он откровенно сказал колхозникам, хотя возраст ещё не позволял на покой. И генеральный директор ОАО АПК «Бирюченский» Виктор Миляев пригласил односельчанина своим заместителем по растениеводству. Здесь все были свои, хорошо знакомы. Ведь Николай Петрович не покидал родное село. С главным агрономом Алексеем Саввиным проживают на одной улице в двухстах метрах, таким же, как и Николай Петрович, ответственным и знающим специалистом, умеющим работать, хорошим организатором.

Но и в АПК Николай Петрович долго «не задержался». Теперь уже по настоянию врачей. Но поля по‑прежнему манят его. Летом Николай Петрович частенько сам или с Алексеем Петровичем проезжает по родным с детства просторам агропромышленного комбината. Поля чистые, ухоженные. Работающие люди лелеют их. И от увиденного на душе Николая Сапруновастановится радостнее вдвойне. Брошенные им зёрна в те далёкие семидесятые годы и сейчас щедро одаривают его земляков. Правда, культура земледелия и технология выращивания всех сельскохозяйственных культур далеко шагнули вперёд. Тут ничего не скажешь.

Когда цветут сады…

Что такое талант? Конечно, в определённой степени – природный дар. Но значительно больше – целеустремлённость. Не буду приукрашивать своего героя, мол, с детства мечтал о профессии и доказал верность мечте. Правильно будет сказать, что агронома в себе воспитал сам. Всей душой полюбил природу. Приятно встретиться с Николаем Петровичем в его саду. Любовь к нему – не коммерческая, а чистая, светлая – к цветку, деревцу, по моему твёрдому убеждению, – это «праздник» морального здоровья. Физического, кстати, тоже. Богатый сад у Сапрунова. Чистый, ухоженный, плодоносный. Фруктовых деревьев, например, двадцать два. Сортов же яблок гораздо больше. Прививает растения собственноручно, а помощниками выступают зятья Виктор, Евгений, Дмитрий. Николай Петрович облюбовывает трёх–четырёх летнюю дичку, «посаженную» животными в овраге или балке, а затем со своей дружной «бригадой» выкапывает их. Но не как‑нибудь, а с мельчайшими корешками, припрятанными землёй. Заготовки ведутся на четыре подворья, на которых они произрастают год, а затем уже дело рук Николая Петровича. Здорово это у него получается. На одном дереве прививает по 2–3 сорта яблок, учитывая период их созревания. Летом, например, к столу подаются Белый налив, Ранняя красная, Апрельская… Осенью – Северный синап, Лобо, Макентош, Память Ульчищева… И другие сорта плодов и ягод. Груши шести сортов, такое же количество клубники, три – абрикосов, двенадцать – винограда.

Последние Николай Петрович заимствует у зятя Виктора Саввина, который сильно увлёкся вкусными ягодами. Уж больно любят их сын Андрей и дочь Алиса. По четыре годика им.

В период цветения не оторвать глаз от куста сирени, на котором садовод-любитель привил восемь различных её сортов. Каждый пришедший к Сапрунову гость уходит с веткой великолепной сирени.

И всегда говорок на подворье. То по делам пришли соседи, то кто‑то из друзей приехал навестить своего старого приятеля, кто‑то интересуется, каким препаратом обработать сад от вредителей и болезней. В данных вопросах Николай Петрович чувствует себя профессором. Знаток, каких поискать. Энтомологию, фитопатологию, защиту растений, хорошо знакомые агроному, Сапрунов знает, как говорится, на зубок, как будто вчера закончил институт, а прошло с той поры уже 45 лет. Практикой обогатил свои знания, в том числе и по пчеловодству. Никуда без этих насекомых в саду. И не только.

Человек всегда в муках ищет, как ему жить. Истина старая. Николай Сапрунов нашёл, щедро поделился своей находкой с детьми, с товарищами. С супругой Надеждой Ивановной воспитали трёх дочерей, которые обзавелись семьями, каждая счастлива по‑своему. Объединяет их, их семьи одно – любовь к родителям, дедушкам, бабушкам. Николаю Петровичу – 67. Души не чает во внуках, каждая встреча с ними, а их пятеро, для него – праздник. Взаимная притягательность. Старшей Алине Шаталовой – 14, а вот Денису Яковенконети года от роду. Собираются в родительском доме Сапруновых, а бывает это часто, Алина не спускает с рук малыша. Любит заигрывать с внуками и Николай Петрович, наблюдать за их озорством, запальчивыми спорами, за их увлечённостью окружающим миром. Радуются дочери и зятья, что их детям повезло с дедом. Не сбрасывают со счетов и бабушку. Подольше бы они порадовали детвору.